Любарев Аркадий ЕфимовичКандидат биологических наук, кандидат юридических наук, [email protected]
Анализ результатов выборов в Московскую городскую Думу 2019 года: предисловие к дискуссии
Аннотация
Отмечены особенности избирательной кампании по выборам в Московскую городскую Думу 2019 г. В преддверии дискуссии о влиянии «умного голосования» на результаты этих выборов высказаны замечания о возможном различии его влияния на итоги голосования и результаты выборов, а также о возможном различном понимании феномена «умного голосования». Приведены основные данные об итогах голосования и результатах выборов.
Выборы в Московскую городскую Думу 2019 г. примечательны в нескольких отношениях. Во-первых, на них наиболее ярко проявилась тенденция последних лет по недопуску к выборам популярных кандидатов через отказы в регистрации по результатам проверки подписных листов. Это породило беспрецедентную протестную активность москвичей: впервые митинги протеста против применения на выборах административного ресурса прошли не после голосования, а в ходе самой кампании [5].
Во-вторых, на этих выборах впервые была опробована технология так называемого «умного голосования». Суть ее в том, чтобы сконцентрировать оппозиционные голоса в каждом избирательном округе вокруг того кандидата, который имеет наибольшие шансы [6]. Инициатором этой технологии стал Алексей Навальный – политик, лишенный пассивного избирательного права из-за приговора по «делу Кировлеса» и не имеющий своей официальной партии, поскольку все попытки создания им партии пресекались Минюстом на той или иной стадии. Тем не менее, авторитет Навального в оппозиционной среде достаточно высок, о чем свидетельствуют, в частности, итоги голосования на выборах мэра Москвы 2013 г., где он занял второе место и получил 27,2% голосов, – это лучший результат оппозиционного кандидата на всех прошедших выборах мэра Москвы.
В-третьих, интересны и сами результаты выборов. В отличие от всех предыдущих кампаний в Московскую городскую Думу [4] победа «партии власти» была достигнута практически «на пределе»: избраны 25 ее представителей против 20 кандидатов от условной оппозиции. При этом все 20 победителей от оппозиции были поддержаны кампанией «умного голосования».
Этот результат породил в экспертной среде дискуссию. С одной стороны, было очевидно, что ухудшение результата «партии власти» в значительной степени обусловлено общим снижением ее популярности, начавшимся еще в 2018 г. на фоне пенсионной реформы [3] и усугубившимся в ходе московской протестной кампании. С другой стороны, наиболее дискуссионным оказался вопрос о роли «умного голосования» в относительном успехе оппозиции. Здесь разброс мнений оказался достаточно большим: от утверждений о решающем вкладе «умного голосования» до отрицания его существенной роли.
Данная дискуссия интересна не только с точки зрения оценки прошедших московских выборов. Она важна и с методологической точки зрения – как попытка выработать модели, позволяющие оценивать вклад различных факторов и технологий в успех тех или иных политических сил. Надеюсь, что дискуссия будет способствовать развитию политологических электоральных исследований.
В этом номере мы публикуем статьи, в которых продолжается дискуссия, начатая осенью 2019 г. в основном в блогосфере, но уже перекочевавшая и на страницы политологических журналов [2]. Вряд ли данная дискуссия завершится на страницах нашего журнала.
Предваряя дискуссию, хотел бы сразу методологически разделить два аспекта. Необходимо различать итоги голосования и результаты выборов. Итоги голосования – это количество голосов и проценты, полученные кандидатами. Результаты выборов – решение о том, кто избран депутатом. Кампания «умного голосования» имела очевидную цель повлиять именно на результаты выборов. При этом она не могла не повлиять и на итоги голосования; в то же время ее прямое влияние касалось итогов голосования за оппозиционных кандидатов, а не голосов за «партию власти».
Однако в условиях мажоритарной системы влияние на итоги голосования не всегда трансформируется в положительный результат выборов. Именно с этим аспектом связан основной нерв дискуссии. Действительно ли «умное голосование» помогло победить ряду кандидатов от оппозиции, или они победили бы и без этой кампании? Чтобы ответить на этот вопрос, исследователи пытаются применять различные модели, и мы можем в этом убедиться, ознакомившись с их статьями.
Еще одна проблема связана с различиями в понимании «умного голосования» как политического феномена. Его возможно представлять в трех разных аспектах. Первый – давно известное политологам «тактическое» (или у других авторов «стратегическое») голосование [7; 1], которое частью российских избирателей интуитивно использовалось и ранее, в частности, голосование либеральных избирателей за представителей КПРФ (А.Е. Клычкова на выборах в Московскую городскую Думу 2014 г., Д.А. Парфенова на выборах в Государственную Думу по Медведковскому округу в 2016 г., С.Г. Левченко на выборах губернатора Иркутской области в 2015 г., А.С. Ищенко и В.О. Коновалова на губернаторских выборах 2018 г.). Второй аспект – идея «умного голосования», выдвинутая Навальным еще осенью 2018 г., которая зажила своей жизнью, во многом уже независимой от него (в частности, поддержка определенных кандидатов лидерами общественного мнения, в том числе незарегистрированными кандидатами, обсуждение шансов кандидатов в социальных сетях). Третье – собственно проект Навального и его конкретные рекомендации по всем одномандатным округам.
Читателям, не погруженным глубоко в московскую кампанию, было бы полезно предварить дискуссию общей информацией о результатах выборов. Эта информация приведена в таблицах 1 и 2. При этом кандидаты в моей классификации сгруппированы следующим образом. Отдельно идут кандидаты, выдвинутые четырьмя партиями, которые закрыли большинство округов: КПРФ, ЛДПР, «Справедливой Россией» (СР) и Коммунистической партией Коммунисты России (КПКР). Три кандидата от партии «Яблоко» в таблице 2 объединены с тремя самовыдвиженцами, входившими в либеральный пул (Д.С. Бесединой, Д.В. Клочковым и Р.А. Юнеманом). В таблице 1 они фигурируют как «оппозиционные самовыдвиженцы». Кандидаты от остальных партий («Родина», Партия Роста, «Зеленые», «Гражданская сила») сведены в таблице 1 в одну группу («от остальных партий»). В отдельную группу «административные самовыдвиженцы» выделены самовыдвиженцы, поддержанные мэрией, а также два самовыдвиженца, связанные с «Единой Россией», но игравшие техническую роль. Остальные самовыдвиженцы в таблице 1 объединены в группу «технические самовыдвиженцы», а в таблице 2 они объединены с кандидатами «от остальных партий» в группу «прочие». Отдельной строкой в таблице 1 указаны кандидаты, поддержанные проектом «Умное голосование»; в таблице 2 эти кандидаты помечены звездочкой.
Таблица 1. Средние результаты различных групп кандидатов
| Кандидаты | Число кандидатов | Средний результат | ||
| в бюллетене | занявших 1-е место | занявших 2-е место | ||
| КПРФ | 42 | 13 | 20 | 34,1% |
| ЛДПР | 45 | 0 | 2 | 8,7% |
| «Справедливая Россия» | 39 | 3 | 5 | 12,8% |
| «Яблоко» | 3 | 3 | 0 | 41,5% |
| «Коммунисты России» | 31 | 0 | 0 | 7,1% |
| От остальных партий | 7 | 0 | 1 | 6,9% |
| Технические самовыдвиженцы | 13 | 0 | 0 | 6,6% |
| Оппозиционные самовыдвиженцы | 3 | 1 | 1 | 23,4% |
| Административные самовыдвиженцы | 42 | 25 | 16 | 34,5% |
| «Умное голосование» | 45 | 20 | 24 | 36,9% |
Таблица 2. Итоги голосования по округам
| Округ | Адм. сам. | КПРФ | ЛДПР | СР | Либералы** | КПКР | Прочие |
| 1 | 38,8% | 34,0%* | 7,6% | 8,2% | — | 8,0% | — |
| 2 | 37,1% | 39,8%* | 9,1% | 7,4% | — | — | 2,8% |
| 3 | 32,9% | — | 7,2% | 35,0%* | — | 20,6% | — |
| 4 | 41,3% | 35,1%* | 6,5% | 3,7% | — | 10,0% | — |
| 5 | 47,2% | 39,7%* | 4,3% | 5,6% | — | — | — |
| 6 | 27,8% | 16,8% | 5,7% | — | 40,6%* | 6,1% | — |
| 7 | 35,8% | 35,4%* | 9,3% | 8,7% | — | 7,4% | — |
| 8 | 6,8% | 31,4% | 5,3% | 14,2% | 36,6%* | — | 3,1% |
| 9 | 40,0% | 38,7%* | 6,2% | 5,0% | — | 6,3% | — |
| 10 | 40,9% | 28,5%* | 9,9% | 10,3% | — | 6,9% | — |
| 11 | 33,3% | 43,1%* | 12,6% | 7,4% | — | — | — |
| 12 | 40,8% | 37,6%* | 7,5% | 6,8% | — | 4,2% | — |
| 13 | 31,9% | 25,3% | 9,3% | 25,6%* | — | 4,5% | — |
| 14 | 22,8% | — | 5,9% | 13,1% | 39,3%* + 5,2% | — | 8,6% |
| 15 | 31,9% | 42,2%* | 9,1% | — | — | 5,8% | 6,8% |
| 16 | 30,9% | 17,3% | 4,1% | 36,4%* | — | 4,3% | 3,8% |
| 17 | 28,3% | 45,9%* | 9,0% | 12,2% | — | — | — |
| 18 | 23,2% | 42,2%* | 12,8% | 5,3% | — | — | 12,5% |
| 19 | 38,2% | 40,2%* | 9,8% | — | — | 7,4% | — |
Таблица показана не полностью Открыть полностью
* Кандидат, поддержанный проектом «Умное голосование».
** Кандидаты, выдвинутые РОДП «Яблоко» либо относимые нами к оппозиционным самовыдвиженцам.
Поступила в редакцию 25.05.2020, в окончательном виде 01.06.2020
Список литературы
- Kim H.M., Kostadinova T. Does tactical voting matter? The political impact of tactical voting in Canadian elections. – International Area Studies Review. 2011. V. 14. No. 1. P. 49–72.
- Большаков И.В., Перевалов В.В. Консолидация или протест? «Умное голосование» на московских выборах. – Полития. 2020. № 1 (96). С. 50–73. DOI:10.30570/2078-5089-2020-96-1-50-73.
- Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы в России осени 2018 года: электоральные перемены на фоне социальных реформ. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2019. 554 с.
- Любарев А.Е. Выборы в Московскую городскую Думу шестого созыва: административный ресурс меняет направление. – Выборы столичные (2014). Взгляд экспертов. М.: Центр «Панорама», 2015. С. 22–70.
- Любарев А.Е., Кынев А.В., Максимов А.Н. Итоги выдвижения и регистрации на выборах депутатов Московской городской Думы 8 сентября 2019 года. Аналитический доклад № 2 по Мониторингу выборов 08.09.2019. – Сайт фонда «Либеральная миссия», 26.07.2019. Доступ: http://liberal.ru/files/articles/7394/Vibory_08092019_Doklad2.pdf (проверено 06.05.2020). - http://liberal.ru/files/articles/7394/Vibory_08092019_Doklad2.pdf
- Навальный А. Как мы будем побеждать «Единую Россию» на выборах. Умное голосование. – Сайт А. Навального, 28.11.2018. Доступ: https://navalny.com/p/6017/ (проверено 06.05.2020). - https://navalny.com/p/6017/
- Таагепера Р., Шугарт М.С. Описание избирательных систем. – ПОЛИС. 1997. № 3. С. 114–136.